Золото – это
не цвет, а свет.
Когда я буду уходить из этой жизни в вечную, то из многих
радостных дней я попрошу Ангела-Хранителя обязательно взять с собой и этот.
Все началось накануне. Очищенная дождливой осенью Москва
шуршала пятничными дачными колесами по
новенькому асфальту. Желтые кораблики, облетая московское небо в своем
последнем прощальном полете, как падающие звезды, освещали свой путь с небес на
землю, застилая великолепными ковровыми
дорожками многочисленные коридоры тропинок. Игривый ветер подхватывал разноцветные гирлянды листьев и
пытался развесить их на кустах и деревьях. Все съежившиеся уже для осеннего холода прохожие
распрямлялись, как ростки навстречу солнцу, и, вдыхая свежий напоенный теплом
аромат, прикрывали глаза, пытаясь оживить в памяти летнюю коллекцию теплых
впечатлений. Наступало долгожданное московское бабье лето. Вечерело.
Мы вышли после пятничной праздничной службы на улицу и не узнавали свой город: настолько
он похорошел за короткое время вечерни. Это «хорошо» начиналось внутри тебя, и,
родившись раз от теплоты сердечных молитв и горящих свеч в храме, снова и снова изливалось на всё вокруг.
Начался праздник преставления Преподобного Сергия, игумена
земли Российской. После тихого чтения
Правила перед Святым Причастием неудержимо потянуло почитать о его жизни. И
представилось, как идет он по улице (теперь уже названной в честь его имени) до
монастыря, который построил его ученик
Андроник, как беседует он с братией и наставляет, укрепляет и просвещает
жаждущих общения с ним. Еще горела в сердце лампадка воспоминаний о поездке в
жилище Преподобного – Троице-Сергиеву Лавру, но захотелось увидеть его прямо
здесь и сейчас, в этой московской красоте.
Ночью мы открыли окна,
и на свет стали слетаться воспрянувшие мошки и бабочки. Как и на свет
Преподобного слеталось все монашеское русское племя. Полетим же и мы вслед за
ними?
Утром после Литургии у нас в Воскресной школе состоялась
праздничная трапеза. Храм нынче был полон желающими разделить радость
причащения именно в этот день. Собрав всех ждущих Встречи, караван из 15
человек тронулся в путь.
На площади Ильича, перекрестившись у часовни Проща, двинулись
в путь. Многие из нас были тут в первый раз, но заблудиться было невозможно
–сама вела нас по себе широкая улица Сергия Радонежского. Идя прямо по стопам Преподобного, вскоре
добрались до желтокрылой аллеи. Преподобный Андрей Рублев, стоящий у входа с
доской, внимательным взором окинул нас – зачем пришли? Пока взрослые размышляли над этим вопросом, дети устроили
фонтаны листопадов, явно помогая ветру кружить золотистым убранством вокруг монастырской стены.
Подошедший экскурсовод
вежливо пригласил нас на территорию монастырского музея. На пригорке, прямо в
центре нас ожидал небольшой храм – осколок белокаменной Москвы. Когда-то давно
он был украшен фресками Преподобного. А закомарники и сегодня отделяют это
время от прошлого и будущего.
Много нового узнали мы от экскурсовода об истории этого
монастыря и тяжких испытаниях, пришедшихся на его долю. Неспешно двигался наша
исследовательская экспедиция по земле, на которой одновременно ходил
Преподобный Сергий и трудился Андрей Рублев, и по этой же земле, ставшей потом
в эпоху всеобщего отрицания и забвения детским футбольным полем.
Не было видно ни одного креста или могильного холма, но было
четкое ощущение того, что ты идешь по кладбищу, на котором покоится прах многих
поколений монахов и мирян. Прости наше поколение, Господи, игравшее в футбол
на костях своих предков.
Взобравшись на монастырскую стену, увидели как на ладошке всю Москву вокруг с её
заселенными заливными лугами, бегущими нитками электричек и извивающейся
ленточкой Яузы-реки. Сквозь золотой туман разыскали взглядом колокольню Ивана Великого, представляя себе надвратную
церковь на входе в монастырь почти такой же величины, разрушенную в годы жизни
без Бога.
Спускаемся по скрипучим деревянным лесенкам и видим рыжее пушистое
чудо, важно возлежащее на зеленой траве и радостно мурлыкающее навстречу такому же рыжему лучику солнца.
Возле него юный художник пытается изобразить эту
безукоризненно-бездонную синь неба с желтым ясенем на пригорке и храмом венчающим Крестом все это
великолепие.
Задумались над вопросом: почему в древности люди не так часто рисовали природу?
Подумалось, что все в основном жили под Богом и радость созерцания этого великолепного
мира была столь само собой разумеющимся явлением, что не находилось времени на
это занятие. Нужно было изобразить главное, вернее – Главного…
В здании храма Архистратига Михаила размещалась
выставка икон, чудом сохранившаяся до
наших дней. Внимательный экскурсовод с
любовью подвела нас к образу Спасителя в
самом древнем зале 13 и 14 века. И
просила присмиревших деток запомнить фразу о том, что золото – это не цвет, а
свет. С Лика Спасителя веяло на нас тем неземным нетварным светом, который
видели Святые отцы и описали нам его в своих преданиях, как например, Симеон
Новый Богослов. Этот золотой свет
наполнял всё собою и иконы казались нам открытыми дверями в Царствие Небесное.
И все это – золотое
убранство листвы, золотосолнечный день и золотой свет с иконы – все слилось воедино,
отражая мир гранями многоцветия бесценного бриллианта этой жизни, который мы
можем сохранить как проблесковый маячок до Царствия Небесного…
Лариса Ермакова |