Первоначальная
христианская проповедь:
благовестие
о «новом народе» и «третьем роде»
Греки (язычники), иудеи
и новый народ, долженствующий воспринять
на себя первых двух,— это тройное деление
часто встречается в древнецерковной
литературе. Следующие примеры дадут
возможность убедиться в этом.
По свидетельству святого
Иоанна, уже Основатель христианства
говорил: есть у Меня и другие овцы,
которые не сего двора, и тех надлежит
Мне привести: и они услышат голос Мой,
и будет одно стадо и один Пастырь (Ин.
10, 16); и в глубокомысленном пророческом
выражении: наступает время, когда не
на этой горе (горе самарян, являющихся
здесь представителями язычества) и
не в Иерусалиме будете поклоняться
Отцу. Вы не знаете, чему кланяетесь, а
мы знаем, чему кланяемся, потому что
спасение от иудеев. Но настанет время,
и настало уже, когда истинные поклонники
будут поклоняться Отцу в духе и истине
(ср.: Ин. 4, 21–23). Это место важно в том
отношении, что оно возвышается над
простым формальным разделением и
указывает три возможных религиозных
точки зрения, на какие действительно
могут быть разделены народы
в отношении
к богопочитанию: «незнание» Божества
и ложное, внешнее
богопочитание —
это язычество (самаряне); правильное
богопознание, но ложное, внешнее
богопочитание — иудейство; правильное
богопознание и правильное, внутреннее
богопочитание — христианство. Совершенно
понятно, что этот способ рассмотрения,
предложенный в четвертом Евангелии, в
раннем христианстве дал собой толчок
ко многим другим комбинациям подобного
рода и является древнейшим примером
того, как раннехристианская
религиозно-историческая мысль стремилась
обосновать саму себя… Религиозно-исторические
умозрения в ту эпоху религиозного
синкретизма покоились на воздухе и
встречаются в самых неупорядоченных и
фантастически построенных системах.
Адольф Гарнак |
