|
Слово в Неделю
6-ю по Пятидесятнице
Совсем недавно мне
рассказали историю об архиерее, которому
Господь судил принимать непосредственное
участие в ужасных событиях, произошедших
несколько лет назад в городе Беслане
во время захвата террористами школы.
После переговоров, выходя из здания
школы под пулями террористов, епископ
поднял и понес, прижимая к груди, лежавшего
на полу маленького ребенка, ножка
которого была перебита и держалась
только на куске кожи. Через некоторое
время после того, как он пересек линию
огня и отдал ребенка врачам, они подошли
к нему и сообщили, что ребенок умер, и с
этим известием архиерей почувствовал,
что как будто и из него уходит жизнь. Он
попросил, чтобы ему показали, где
находится этот ребенок, лег возле его
маленького, растерзанного тельца, и
стал плакать. И случилось чудо — через
некоторое время ребенок задышал.
Это чудо стало возможным
потому, что этот архиерей всей силой
своей жизни полюбил этого ребенка.
Закрывая его своей спиной, он бежал
через школьный двор; справа и слева
падали раненые и убитые бойцы группы
«Альфа», а епископ не думал о своей жизни
и не замечал опасности... единственной
реальностью были только этот ребенок
и любовь к нему архиерея, закрывавшего
его своим телом. Чудо стало не
доказательством любви, оно стало ее
результатом…
Слова «любовь» и
«милость» кажутся нам словами разного
порядка. Но если мы хоть чуть-чуть знакомы
с языком предшествующих поколений, то
для нас не составит труда обнаружить
взаимосвязь между этими словами.
Действительно, не говорят ли о людях,
которые любят друг друга — «милый»,
«милая»?
В сегодняшнем евангельском
отрывке мы слышим рассказ о том, как к
Спасителю был принесен болящий человек
и Спаситель простил ему его грехи,помиловал его, а затем свершилось
чудо — и этот человек по повелению
Господнему восстал от одра. В строках
этого рассказа до нас доносится некая
радостная взаимосвязь между понятиями
«миловать» и «любить»…
|
