Из проповеди в Неделю жен-мироносиц

Сегодня Церковь прославляет мужество тех, кто остался со Христом, когда ученики Его — то есть апостолы — испугались и убежали. Мужество Иосифа, члена Синедриона, посмевшего просить Тело Христа у Пилата и не испугавшегося преследований иудеев. Иосиф отдает для погребения и свою собственную пещеру, тем самым свидетельствуя об исключительном отношении к Распятому. Мы также чтим мужество и Никодима — и так находившегося под подозрением в следовании за Христом, который под пристальным взглядом фарисеев приносит благовония для погребения Распятого Господа. Мы также преклоняемся и перед мужественным поступком жен-мироносиц, которые посмели принести благовония к гробу Христову, прекрасно зная, что там их встретят вовсе не друзья Христовы, а военная охрана и запечатанный гроб. И самое главное: о том, что Христос воскреснет, пока не знает никто.

Как часто, когда идет речь о вере, мы рисуем доводами разума и яркими житейскими примерами достаточно узкий коридор, в который, как нам кажется, и должен войти наш собеседник, если только он не последний злодей. И как бывает обидно, когда этот столь желанный нами шаг так и оказывается не сделан. Таинство веры оказывается невзламываемым даже самым изощренным верующим умом. Мы оказываемся в странном положении: Иосиф и Никодим, да и жены не знали, что Христос воскреснет, и шли бесстрашно к Его Распятому и Погребенному Телу — а мы, Воскресение Христово видевшие, не можем убедить других хотя бы раз переступить порог храма?

Была ли вера у мироносиц, когда они шли с уготованными ароматами? Ведь то, что произошло у них на глазах, было страшной трагедией... Да, они ревели от горя — и этот плач мы слышим сквозь песнопения Страстной седмицы — но никто, кроме Иуды, не отчаялся. Даже тот, кто трижды отрекся. Даже те, кто не вынес ужаса Голгофы и бежал. Если не отчаялись — значит, все-таки надежда чем-то питалась...