Человек-имение

«Я — мое имение» — единый организм нашего грехобытия. Вот почему всякое посягательство извне на наше имение, от кого бы оно ни исходило, пусть даже от Самого Христа, вызывает в нас взрыв самообороны. И человек становится на защиту своей жизни не только когда ему предлагают продать и раздать свое большое имение, но и когда с ним начинают судиться, чтобы взять у него рубашку (см.: Мф. 5, 40), и когда кругом враги так и смотрят, как бы оторвать у него кусок его драгоценного «я».

Человек-имение — это сам в себе замкнутый мир — мир, пребывающийво имя свое (Ин. 5, 43). С позиции правды Божией невозможно представить, как в Божием мироздании... может организоваться самостоятельный и самобытийный мир... Зато нам, представителям этого падшего мира, иногда совершенно невозможно представить, что в Божием мироздании нет ни заборов, ни границ. У нас все перегорожено так, что человеку из имения российского не только неведомо, но и совершенно безразлично, что происходит

с человеком из имения индийского или австралийского. Хотя зачем так далеко заглядывать — ему неизвестно, что творится в имении его соседа...

И если спросить кого из наших братьев-христиан, несет ли он свой крест, то каждый ответит: «А как же! Конечно, несу!». И сообщит о претерпении им такой совокупности лишений, напастей, бедствий, скорбей и страданий, какие вам и не снились. Но если этот же вопрос задать по-другому: «Ты Божии дела исполняешь?» — вряд ли он ответит что-либо вразумительное. Как исполнителей дел Божиих нас не существует: мы не знаем пищи — исполнять дела Божии. Мы — исполнители своих дел и носители своих имений. Все, содеянное Богом, весь заготовленный им материал для строительства Общего

Дома — тела Христова, мы растащили для сооружения своих тел-имений; ими обремененные, труждаемся над пояданием плодов Божиих дел.

Иерод. Серафим (Чуркин)