Из Слова на праздник Входа Господня в Иерусалим
Между тем искупительная за наш род Жертва долженствовала быть принесена кем-нибудь из сынов человеческих. Ибо не Ангелов восприемлет Он, но восприемлет семя Авраамово (Евр. 2, 16), потому что кто начал покаяние, тот должен и окончить его. Но где же сын человеческий, который бы не был в беззакониях зачат и во грехах рожден, чистый, неповинный, в совершенной полноте богоподобный, который мог бы быть вторым Адамом, подателем и проводком новой жизни, ходатаем всыновляющей благодати Духа Святого? От времен первоначальной древности шло в человечестве предание об обетованном семени жены. Не напрасно указано на семя жены. Не сыном человека, а Сыном человечества долженствовал быть Обетованный.
Потаенно проводилась в людях линия очищенного человечества, и чем чище и бесстрастнее являлась она, тем ближе подходила к Прекраснейшему сынов человеческих (Пс. 44, 3). Сами слова Сьн человеческий получали мало-помалу особенное значение. Когда мы слышим, как многократно Гос-
подь говорит пророку (Иезекиилю) сын человеческий, то невольно предполагаем при этом у Господа особенную некоторую мысль.
Сын Человеческий был Человек — истинный и совершенный, безгрешный и вземлющий грехи миpa (Ин. 1, 29), потому Ходатай Бога и человеков, примиривший нас с Богом в Своем Теле, посредством Креста, убив вражду на нем (Еф. 2, 16), и в этом самом Теле открывший нам источник жизни и бессмертия. Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом, для умилостивления за грехи наши (Евр. 2, 17); должен был стать примирительной Жертвой за нас — Агнцем человечества, непорочным и пречистым, закланным за грехи людей, пострадавшим и искушенным, могущим помогать искушаемым (ср.: Евр. 2, 18), приемлющим книгу судеб человеческих, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями, и разверзающим их одну за другой (Откр. 5, 1) до скончания времен.
Архим. Антонин (Капустин). Проповеди. М., 2003. |