О молитве Господней: Отче наш…

Бог — воистину Отец наш! На сем стою. Это — мое упование. Это надежда для меня, грешного! Это — мое утешение. В этом моя вера. Что бы ни говорили мне лю­ди, что бы ни шептали бесы уны­ния, я слушаюсь Господа моего, на­учившего нас в молитве Своей го­ворить: Отче наш… Поэтому еще и еще думается о Боге как об Отце…

Я вспоминаю о блудном сыне, который не смел уже называть себя сыном, а просился хотя бы в наем­ники. Но вот я и в евангельском тексте прочитал, что он, несмотря на свою греховность и недостоин­ство, все же называл своего отца отцом: Пойду к отцу моему,— думает он про себя — и скажу ему: отче… (Лк. 15, 18). Так и мы: каковы бы ни были мы, грешные, все равно бу­дем именовать Бога не иначе как Отцом, подобно блудному сыну.

И еще пришло мне на ум. Это имя Отца не случайно было обро­нено лишь в одном месте молит­вы Господней. Нет, его постоянно употребляет Спаситель в беседах с народом: Любите врагов… да буде­те сынами Отца вашего Небесного… будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 44, 45, 48).

Отец твой, видящий тайное, воз­даст тебе явно (Мф. 6, 4, 6). Отец ваш знает, в чем вы имеете нужду, прежде прошения вашего (ср.: Мф. 6, 8) и др. Это все говорилось еще ранее молитвы Господней.

Потому не так удивительно было для слушателей, что этим именем повелел Иисус Христос называть Бога и в молитве. Вооб­ще все Евангелие полно этим именно словом: Отец. Это и есть плод Христова Искупления: Он дал нам право так именовать Бо­га. Ничего подобного мы не виде­ли не только у язычников в их ре­лигиозных книгах, но даже и у ев­реев в Ветхозаветном Писании. Потому никакой христианин не должен отказываться от этого святого слова: в нем — христианст­во, в нем — Евангелие.

Нехорошо и излишнее сми­рение, если бы молились иначе, а не слушались Господа. Хорошо смиряться в душе, считая себя не­достойным именоваться сыном, но все же должно именовать Бога: Отче: прими хоть в наемники (ср.: Лк. 15, 19).

Митр. Вениамин (Федченков)