Из слова на евангельское чтение о Лазаре и богаче

Сколько величайшей важности вопросов решает эта притча и сколько дает она для благочестивых размышлений! Из этого множества, назидательного для нас, ныне остановимся на том, что раскрывается в ней для уяснения грядущей судьбы каждой души человеческой. Не все в нашей жизни пиршествуют блистательно, не все могут одеваться в порфиру и виссон, но каждый может быть этим евангельским богачом: здесь не измеряется, сколько имел богач добра, здесь измеряется, для чего он жил. Под богачом разумеется всякий, кто земную жизнь проводит для удовлетворения страстных своих потребностей, из которых слагаются и ткутся все эти наши незаметно тонкие, но неразрывно крепкие цепи нашего тленного рабства. Здесь разумеется душа, которая служит лишь временному своему бытию — вот этой своей тленной храмине, которая разрушится с человеческой смертью. А нищий — это человек, несущий скорби, которые иногда кажутся ему неизмеримо трудными, непереносимо тяжелыми, это униженное состояние в скорбях, когда псы приходят и лижут струпья язв наших.

Раскрывает нам эта великая и страшная притча, что будет там, когда предстанем мы перед Престолом Божиим. Ожидает нас праведный суд Божий. Лукавит человек, думая, что он необыкновенно любвеобилен, когда говорит о невозможности вечных мучений. Являются лукавые попытки якобы примирить совесть с учением о вечных мучениях. Говорят о том, что вечность небесконечна, или о том, что существует указание в слове Божием на всеобщее прощение. Ненужное лукавство разума! Как Господь поступит с грешниками — Его святая воля, да не дерзает человек разумом вопрошать о сем, но нам дано, нам указано, нам открыто о праведном суде Божием, о Его праведном гневе на делающих беззаконие…

…И вот здесь открывается еще нечто важное в деле нашего спасения, что мы также склонны проходить без должного уразумения. Вот богач просит, чтобы пришел Лазарь из загробной жизни и предупредил, как страшно состояние душ, во грехе отошедших от сей жизни, думая, что если придет отсюда человек, если совершится чудо, будет знамение, воскреснет человек — и тогда сразу поверят в это предупреждение. И слышит слова: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят (Лк. 16, 31). И думает душа маловерная: «Если бы воскрес кто-нибудь перед очами нашими, укрепилась бы вера наша и мы стали бы жить иной жизнью». Но и бесы веруют и трепещут — одной веры недостаточно, без любви не может быть спасения.

Но и самая вера — утверждается ли она на знамениях и чудесах? Не найдет ли всегда отравленный ложью человеческий разум пути для того, чтобы оправдать жизнь по законам похоти и страсти, и даже если из мертвых воскреснет человек — разве не нашлось бы в нас достаточно лукавства, дабы как-нибудь, но оставить за собою право сомневаться в истинах веры. И разве не воскрес Христос? И разве святые апостолы не засвидетельствовали истину Воскресения Христова? А разве это свидетельство было свидетельством пустых слов? Разве они не запечатлели правду и истину сего Воскресения мученическою своею кровию? И разве того, что являла Святая Церковь в первые века бытия своего, не достаточно, чтобы поверить во Христа воскресшего? И разве поверили, разве не остались люди в таком великом множестве безбожниками?

Мы верим, что люди, уходящие туда, в иной мир, прозревают. Мы верим, что многие, исповедовавшие свое безбожие здесь, на земле, хотели бы вернуться из огненных мучений, чтобы предостеречь близких своих. Но мы верим, мы свято верим, что для оставшихся здесь, для спасения их достаточно Моисея и пророков и воскресшего Господа нашего Иисуса Христа!

Протоиерей Валентин Свенцицкий