Кирилл Белозерский (Белоезерский, 1337—1427) — основатель Кирилло-Белозерского монастыря, преподобный Русской церкви, память совершается 9 июня старого стиля (22 июня нового стиля).

Известно, что, оставшись в молодости сиротой, Козьма служил казначеем у боярина Тимофея Вельяминова. Этот влиятельный московский боярин не сочувствовал желанию Козьмы оставить свою службу и принять иноческий облик, но, бывший в Москве друг преподобного Сергия Радонежского преподобный Стефан Махрищеский облёк все-таки его в рясу и убедил хозяина отпустить его в Симонов монастырь.

Постригся Козьма в Симоновом монастыре в игуменство племянника Сергия Радонежского - святого Феодора Симоновского. В этом монастыре и произошло знакомство инока Кирилла с преподобным Сергием, там они неоднократно беседовали.

С самого начала иноческой жизни преподобный Кирилл был привержен строгой аскезе, но его старец (будущий епископ Смоленский Михаил) умерял его пыл, запрещая принимать на себя подвиги сверх сил. Тем не менее, Кирилл находит поводы усилить свой подвиг. Чтобы скрыть свои добродетели, к аскетизму он добавил подвиг юродства. Настоятель наказал его за нарушение благочиния, посадив на хлеб и воду на 40 дней, но Кирилл только обрадовался возможности усиленного поста.

Послушание преподобный Кирилл нес в хлебопекарне: он носил воду, колол дрова, раздавал хлеб, а после - в поварне. В свободное от служения время преподобный Кирилл ставил себя на чреду послушника и занимался тяжелыми работами.

После того, как Феодор стал архиепископом Ростовским, братия в 1390 году избрала преподобного Кирилла архимандритом обители. Однако богатые и знатные люди стали посещать преподобного, чтобы слушать его наставления. Это смущало смиренный дух святого, и вскоре он оставляет своё настоятельство и затворяется в келье. Как сообщает житие преподобного, однажды ночью за акафистом он слышит голос Божьей Матери: «Кирилл, выйди отсюда и иди на Белоозеро. Там я уготовала тебе место, где можно спастись». В Белозерье святой Кирилл отправился вместе с другим симоновским монахом, некогда ездившим в Заволжье по хозяйственным делам, Ферапонтом.

На берегу Сиверского озера на указанном Богородицей месте преподобный Кирилл ископал свою пещеру,поставил крест и продолжил молитвенный подвиг. Так в 1397 году было положено начало Кирилло-Белозерского монастыря Пречистой Богородицы. Ферапонт Белозерский впоследствии основал неподалёку Ферапонтов монастырь, выбрав для новой обители живописный открытый холм. Во всём облике не менее знаменитого Ферапонтова монастыря ощущается лёгкое и радостное чувство, столь непохожее на суровую красоту Кириллова..

Со временем Кирилло-Белозерский монастырь оказался в центре целой сети монашеских обителей: Ферапонтов, Горицкий Воскресенский монастырь (в 7 км от Кириллова), Нило-Сорская пустынь (в 15 км) и др. Московские князья традиционно поддерживали тесные связи с белозерской обителью; сохранились послания прп. Кирилла сыновьям Дмитрия Донского.

Устав белозерских монастырей отличался особенной строгостью.

Оставшись в одиночестве Кирилл в первое время подвергся искушениям и трудностям. Один раз он едва не погиб, когда на него во время сна стало падать дерево. Услышав во сне голос, побуждавшего его проснуться, Кирилл спасся от верной гибели. В другой раз преподобный едва спасся от пожара. Однако в одиночестве Кирилл оставался не долго. Вскоре к нему присоединились двое из местных и три монаха из Симонова.

Но начались новые напасти, разбойники, полагая, что у бывшего симоновского архимандрита с собой должна быть немалая казна, пытались ограбить его. В другой раз местный крестьянин, из опасения, что его земля будет пожалована монастырю, пытался поджечь келью преподобного. Но святой Кирилл, как нам сообщает его житие, избегает принимать вотчины от мирских властителей. «Аще села восхощем держати, больми будет в нас попечение, могущее братиям безмолвие пресецати»,- говорит он. Не позволяет он братии даже ходить за милостыней, и лишь принимает небольшие пожертвования.

Устав Кириллова очень строг. Братьям не позволено даже иметь свою воду для питья в своих кельях. Однако сам игумен с братией кроток, о налагаемых им наказаниях мы не знаем ничего. За трапезой всегда три блюда. Преподобный сам заботится, чтобы к трапезе было утешение, но мёд и вино недопустимы. В отношениях с мирскими властями Кирилл проявляет независимость, однако сочетает её с кротостью, не обличает, а увещевает князей.

Сохранились послания преподобного сыновьям Дмитрия Донского: великому князю Василию, Андрею Дмитриевичу Можайскому, в вотчине которого находится монастырь, и Георгию Звенигородскому. Великого князя просит примириться с суздальскими князьями: «Посмотри, в чём будет их правда перед тобой». Между прочим, пишет о «кровопролитии великом» крестьянам, чинимой из-за этой борьбы. Андрею Дмитриевичу Можайскому, в вотчине которого находится монастырь, пишет о необходимости справедливого суда, против взяток, поклёпов и анонимных доносов. Пишет о недопустимости ростовщичества, необходимости закрыть таможни и корчмы («крестьяне ся пропивают, а души их гибнут»), против разбоя, сквернословия, о благочестивом поведении на богослужении. Георгию Дмитриевичу пишет о необходимости присматриваться к своим грехам и просит не ехать в его монастырь.

Кроме посланий великокняжеским сыновьям перу преподобного принадлежит «Духовная грамота». Предположительно им же написан ряд поучений, в том числе «Поучение старца Кирила в неделю сырную по трапезе».