|
О молитве
И часто бывает, что,
свершив молитву, мы уходим; как будто и
не слышав того, что говорили. Итак, когда
мы заметим это, то повторим немедленно
молитву, и если опять с нами случится
то же, то скажем ее и третий, и четвертый
раз, и не прежде перестанем молиться,
чем изольем всю ее пред Богом с трезвой
душой и внимательным помыслом. И если
диавол заметит, что мы не прежде отстаем
от молитвы, чем произнесем ее со тщанием
и трезвящейся душой, то отстанет наконец
со своими кознями, зная, что из его
ухищрений не выйдет ничего иного, кроме
того, что он многократно заставит нас
повторить ту же самую молитву. Если,
приходя к человеку, мы обнаруживаем
такую внимательность, что часто даже
не видим стоящих вблизи, а сосредотачиваем
свою мысль и думаем только о том, к кому
приходим, то тем более нам нужно делать
так в отношении к Богу: нужно быть
внимательными в молитвах, не блуждая
мыслью в разные стороны. Если язык
произносит слова, а ум блуждает на
стороне, обдумывая домашние дела или
соображая об общественных делах, то для
нас не только не будет никакой пользы,
а, напротив, еще большее будет осуждение.
Если мы предстоим столько времени людям,
служа в войсках и перенося тяжкие труды,
исполняя рабские обязанности, и в конце
концов часто теряем и самую надежду, то
неужели Господу нашему, от Которого,
несомненно, можно получить награду,
гораздо большую трудов, мы не имеем
мужества предстоять с подобающим
усердием?..
Подлинно, великое благо
молитва и собеседование чрез нее с
Богом. Если беседующий с добродетельным
человеком приобретает отсюда немалую
пользу, то каких благ насладится тот,
кто удостоился беседы с Богом? <...>
Когда ты ослабеешь в молитве и не
получишь, вспомни, сколько раз ты слышал,
как призывал тебя бедный, и ты не послушал
его, между тем он не вознегодовал и не
оскорбил тебя; причем ты делаешь это по
жестокости, а Бог — по человеколюбию.[12–2–2]
из календаря "Год со святителем Иоанном Златоустом"
|
