Мы — воины
Царя Небесного, мы облеклись
в оружие духовное
Итак, запечатлей Крест
в уме твоем и обними спасительное
знамение душ наших. Этот самый Крест
спас и преобразовал вселенную, изгнал
заблуждение, ввел истину, землю обратил
в небо, людей сделал Ангелами. Когда при
нас Крест, тогда демоны уже не страшны
и не опасны; смерть уже не смерть, а сон.
Крестом все враждебное нам низложено
и попрано. Итак, если кто скажет тебе:
ты поклоняешься Распятому,— отвечай
ему радостным голосом и с веселым лицом:
поклоняюсь и не перестану поклоняться.
Если он засмеется, ты оплачь его безумие
и благодари Господа, что Он оказал нам
такие благодеяния, которых без откровения
свыше и познать никто не может. Такой
человек смеется ведь потому только, что
душевный человек не принимает того, что
от Духа Божия (1 Кор. 2, 14). То же бывает и
с детьми, когда они видят что-нибудь
великое и удивительное; если ты станешь
объяснять ребенку тайну, он засмеется.
И язычники подобны таким детям, а лучше
сказать, и их безрассуднее, почему и
более достойны сожаления как поступающие
по-детски не в детском, а в совершенном
возрасте... Но мы громким, сильным и
высоким голосом взываем и говорим... что
Крест есть наша похвала, начало всех
благ, дерзновение и все наше украшение.
О, если бы я мог сказать
с Павлом: которым для меня мир распят,
и я для мира
(Гал. 6, 14)! Но не могу, будучи
одержим различными страстями. Поэтому
увещаю вас,
а прежде вас себя самого
— распяться миру и не иметь ничего
общего с землей, но возлюбить горнее
отечество, славу и блага небесные. Мы —
воины Царя Небесного, мы облеклись в
оружие духовное. Зачем же мы живем
подобно корчемникам, бродягам и даже
подобно червям? Где царь, там должен
быть и воин. Мы воины не отдаленного
какого-либо царя, но близкого к нам.
Земной царь не допустит всех в свой
дворец и к своей особе; но Царь Небесный
хочет, чтобы все были близ царского Его
престола. [7–2–54–5]