Мы — воины Царя Небесного, мы облеклись в оружие духовное

Итак, запечатлей Крест в уме твоем и обними спасительное знамение душ наших. Этот самый Крест спас и преобразовал вселенную, изгнал заблуждение, ввел истину, землю обратил в небо, людей сделал Ангелами. Когда при нас Крест, тогда демоны уже не страшны и не опасны; смерть уже не смерть, а сон. Крестом все враждебное нам низложено и попрано. Итак, если кто скажет тебе: ты поклоняешься Распятому,— отвечай ему радостным голосом и с веселым лицом: поклоняюсь и не перестану поклоняться. Если он засмеется, ты оплачь его безумие и благодари Господа, что Он оказал нам такие благодеяния, которых без откровения свыше и познать никто не может. Такой человек смеется ведь потому только, что душевный человек не принимает того, что от Духа Божия (1 Кор. 2, 14). То же бывает и с детьми, когда они видят что-нибудь великое и удивительное; если ты станешь объяснять ребенку тайну, он засмеется. И язычники подобны таким детям, а лучше сказать, и их безрассуднее, почему и более достойны сожаления как поступающие по-детски не в детском, а в совершенном возрасте... Но мы громким, сильным и высоким голосом взываем и говорим... что Крест есть наша похвала, начало всех благ, дерзновение и все наше украшение.

О, если бы я мог сказать с Павлом: которым для меня мир распят, и я для мира (Гал. 6, 14)! Но не могу, будучи одержим различными страстями. Поэтому увещаю вас, а прежде вас себя самого — распяться миру и не иметь ничего общего с землей, но возлюбить горнее отечество, славу и блага небесные. Мы — воины Царя Небесного, мы облеклись в оружие духовное. Зачем же мы живем подобно корчемникам, бродягам и даже подобно червям? Где царь, там должен быть и воин. Мы воины не отдаленного какого-либо царя, но близкого к нам. Земной царь не допустит всех в свой дворец и к своей особе; но Царь Небесный хочет, чтобы все были близ царского Его престола. [7–2–54–5]