Отзыв Марины Рахмановой о выступлении мужского хора Московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры в Большом зале Московской государственной консерватории 27 февраля 2008 года

Фразы вроде «этот концерт стал выдающимся событием в культурной жизни Москвы», конечно, звучат банально. Но концерт хора московского Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры действительно стал большим событием. Относительно себя могу утверждать, что это был лучший хоровый концерт, какой доводилось слышать за последние годы.

Духовные – и стилистические – ориентиры подворского мужского хора очевидны: первое место среди них занимает Лаврский хор под управлением архимандрита Матфея. Однако Лаврский хор не поет такие программы, какая была исполнена в этот вечер в Большом зале консерватории (кстати, правильное и достойное место для столь выдающегося события). Программа была именно концертной, притом исключительно сложной в профессиональном отношении. Особенно блистало в этом отношении второе отделение, где, наряду с другими композициями, исполнялись сразу три духовных концерта Бортнянского (из них два очень популярных – «Скажи ми, Господи» и «Да воскреснет Бог») и концерт Березовского «Не отвержи мене». Исключительно важно, что эти профессиональные достижения были подчинены сквозной идее программы, называвшейся «Прощеное воскресенье», общему движению от покаянных постовых песнопений к песнопениям пасхальным (представленным не только концертом Бортнянского, но и замечательными знаменными стихирами Пасхи в переложении Бориса Ледковского, не менее замечательно аранжированными для мужского хора архимандритом Матфеем).

Безупречная чистота звучания, гибкость, изящество (в высоком древнерусском значении последнего слова) – вот главное впечатление от пения хора под руководством Владимира Горбика. За весь концерт – ни одного форсированного звучания, ни одной резкости, ни одного непродуманного нюанса, притом, что исполнялись сочинения, в оригинале написанные для смешанного хора, то есть для более широких регистровых и тембровых возможностей. Но как раз слитное и стройное звучание однородного мужского пения, вместе с редким пониманием стиля, которое присуще Владимиру Горбику, выявило то действительно прекрасное, что есть в музыке русского духовного концерта как жанра. Становились ясными церковные основы этой заимствованной из Европы формы и, я бы сказала, искренность религиозных чувств русских композиторов конца XVIII – начала XIX века. В этом смысле удивительное впечатление произвело такое вроде бы безнадежно «запетое» клиросными хорами произведение, как «Покаяния отверзи ми двери» Артемия Веделя: при тонкой и сдержанной трактовке в нем проступили черты монастырской традиции, вероятно, традиции Киево-Печерской Лавры, родной для этого автора. В «Великом славословии» композитора той же эпохи, А. Велеумова, столь же удивительно (и в полном согласии со смыслом) возник образ прозрачного «ангельского пения» – вместо тех тяжелых «вокальных упражнений», которые слышатся обычно в начале и конце этой композиции.

Хотя центром программы был жанр «духовного концерта» времени его расцвета, в нее были включены и произведения других эпох и стилей, в том числе Нового направления (Кастальский, Павел Чесноков). Все звучало прекрасно. Но самое прекрасное в деятельности подворского хора и его руководителя – то, что за службами они поют не менее тонко, не менее совершенно (хотя, конечно, репертуар клиросного пения составляется иначе). Я могу свидетельствовать, что слышанное мною накануне концерта в храме «Покаяния отверзи ми» Веделя было спето ничуть не слабее, чем в Большом зале консерватории.

Думается, подворский хор в его нынешнем облике можно сопоставить с двумя великими русскими хорами – Синодальным хором в эпоху Василия Орлова и Николая Данилина и Хором донских казаков Сергея Жарова. О первом мы можем судить, главным образом, по свидетельствам современников, и они говорят именно о стройности, прозрачности, слитности пения, когда хор уподобляется великолепному инструменту в руках регента. Что касается жаровского хора, то тут аналогия может быть по части виртуозности обработок, максимального расширения диапазона мужского хора, по части «филирования» звука.

Понятно, что часто давать такие концерты для церковного хора – невозможно. Не в том его основная задача. Но иногда, безусловно, стоит показывать всем истинный уровень художественности, который может быть достигнут при исполнении русской духовной музыки.

Марина Павловна Рахманова, доктор искусствоведения

О своем впечатлении от концерта делится заслуженнй работник культуры Бибин Ю. В.

Это был полный аншлаг и теплый прием слушателей большого зала. Хоровая музыка и в особенности церковная волнует более всего русского человека и тем более верующего. Что может сравниться с подобным акустическим чудом – созвучием, воспроизведенным звучанием мужских голосов? Что может быть прекраснее, естественнее и одновременно сложнее того, когда слияние душевных и физических усилий целого коллектива заставляет простые гармонические созвучия под руководством талантливого регента приобрести высочайший смысл? Прозвучали шедевры Бортнянского, Березовского, Архангельского, Чеснокова и других композиторов, и кажется, что ничего прекраснее не существует. Нет сомнения в том, что мистическая красота хорового пения таится в его изначально церковной природе, что удивительно выравненный унисон хоровой партии и пения всего хора, это нежнейшее "pp" и "p" – дается не каждому профессиональному хору. «Я люблю церковное пение, - сказал однажды Рахманинов, - ведь оно, как и народные песни, служит первоисточником, от которого пошла вся наша русская музыка.» За 15 лет Владимир Горбик  проявил себя прекрасным музыкантом и дирижером. Лаконичный и ясный ауфтакт, движение рук всецело сосредоточено на характере исполнения музыки, разнообразны приемы звуковедения. Управляет хором выразительно, эмоционально и свободно. Хор звучит насыщенно, уравновешенно, с различными динамическими оттенками. Заслуженнй работник культуры Бибин Ю. В., преподаватель музыкального училища при Московской консерватории