|
Иоанн Златоуст: О душе
Люди,
украшенные добрыми делами, но не познавшие веры в Бога, подобны
останкам мертвых, одетых в красивые одежды, но не чувствующих этой
красоты. В самом деле, какая польза человеку иметь душу, облеченную в
добрые дела, но мертвую? Добрые дела совершаются по надежде на воздаяние
и венцы, но если ты не знаешь Подвигоположника
, то ради чего
трудишься? Как людям первее нужно жить, а затем уже питаться, так точно и
надежда на Христа должна предшествовать нашей жизни, а сверх того,
должно питаться и добрыми делами. Не питающийся иногда может жить, но не
живущий не может питаться.
Ты не можешь
представить мне человека, который, совершая без веры добрые дела, жил
бы, а я могу показать тебе верующего без дел, который и жил, и
удостоился Царствия. Никто не жил без веры, а разбойник, только
уверовав, получил оправдание. Не говори мне, что он не имел только
времени для исправления жизни, так как если бы он остался с верой, но
пренебрег делами, то лишился бы спасения. И Корнилий получил
свидетельство о своих милостынях и молитвах, но не знал Христа; и так
как Око истины, великий Судия, видел, что эти дела хотя и хороши, но
мертвы, потому что не соединены с верою, то посылает Ангела,
присуждающего награду за дела, чтобы увенчать прекрасно подвизающегося
верой. Корнилий, говорит он ему, молитвы твои и милостыни твои пришли на
память пред Богом (Деян. 10, 3–4). Но если молитва услышана и милостыни
приняты, то чего же недостает мне для праведности? Но пошли, говорит,
людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром, который, пришед,
скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой (ст. 5–6).
Если, таким образом, сам он и дом его спасается благодаря словам Петра,
то, следовательно, он не имел еще спасения чрез дела, пока вера не
присудила награды делам его. [12–2–8]
***
Бог все дал нашей природе в двойном числе: два
глаза, два уха, две руки, две ноги, чтобы, если повредится один член, мы
облегчали недостаток его чрез другой; но душу Он дал нам одну, и если
мы погубим ее, то с чем будем жить? Душа, однажды плененная страстью
сребролюбия, нелегко и нескоро отстанет и делать, и говорить то, что
прогневляет Бога, как ставшая рабою иного господина, повелевающего
делать все противное Богу.
Душа, раз отчаявшаяся в своем спасении,
никогда не отстанет от безумия, но, отдав бразды своего спасения
безрассудным страстям, носится всюду, внушая ужас встречным, так что все
ее избегают и никто не осмеливается удержать; она бежит чрез все места
нечестия, пока, наконец, увлекаемая в самую бездну погибели, не
низвергнет своего спасения. Душа, раз вступившая в союз с грехом и
ставшая бесчувственной, дает возможность недугу весьма усиливаться. Как
свинья, валяясь в грязи, чувствует удовольствие, так и душа, одержимая
дурной привычкой, даже и не чувствует зловония грехов. И как земля, не
орошаемая дождем, сколько бы на ней ни сеяли, не может произрастить
колосьев, так и душа, не просвещенная наперед Божественным Писанием, не
может показать какого-нибудь плода, хотя бы кто и излил бесчисленное
количество слов.
Подобно
тому как земля, когда на ней не сеют, не насаждают, произращает просто
лишь траву, так и душа, когда не знает надлежащего дела, так как не
может оставаться в бездействии, а непременно желает что-нибудь делать,
предается дурным делам. Чем бывает воспаление для тела, тем и гордость
для души, а за гордостью обыкновенно следует пожелание неподобающего. И
как люди, пренебрегающие телесными ранами, причиняют гнойные
лихорадочные воспаления и смерть, так и те, кто не обращает внимания на
малые грехи души, дозволяют образоваться большим. Для того Бог дал нам
тело от земли, чтобы мы и его возвели на небо, а не для того, чтобы чрез
него и душу совлекли на землю. [12–2–8]
из календаря "Год со святителем Иоанном Златоустом"
|
