О молитве, в которой познается Бог-Истина

Воздыхая, дух мой тянулся к Живой Истине. И воздыхание мое не скрылось от Него (ср.: Пс. 37, 10). Из ямы глубокой я призывал Имя Его, и Он услышал вопль мой (ср.: Плач 3, 55–56): Его любовь коснулась моего сердца. Мне предстал неописуемо прекрасный мир христианской молитвы. Чрез нее мне было дано общение с Богом Истинным и Живым. Говорю о молитве моего покаяния. Она принимала различные формы. Иногда мое существо, собираясь внутрь, становилось стянутым в неизмеримо малом пространственно центре. В иные разы происходило как бы обратное: мой дух вводился в некую умную сферу, не знающую границ, и мой покаянный плач странным образом сливался воедино с созерцаемой бездной. Случалось также, что я в молитве обнимал, как я чувствовал, весь мир. Господь давал мне моменты чистой молитвы лицом к Лицу, и вечность тихо, но властно проникала в сердце мое; и уму сообщалось блаженство быть расплавленным в пламени любви, исходящей из сердца. Этот сплав всего существа — ума, сердца и тела — воедино давал ощущение целостности бытия, столь отличной от обычного разлада меж духом нашим, душевностью и телом.

Теперь я свидетельствую об Истине, которую знали отцы и праотцы наши. Свидетельствую о том, как она благоволила являться мне в ответ на длительный, пожиравший меня плач покаяния. Я жил сию Истину как подлинно извечную и в меру моей веры говорю и пишу. Писал о ней и Павел: ...имея тот же дух веры, как написано: я веровал, и потому говорил, и мы веруем, потому и говорим (2 Кор. 4, 13).

Неотъемлемо от нас стремление к Тому, Кто есть прежде всех веков; Кто пронизывает все существующее и Своею властью удерживает в бытии. Трудно нам, ничтожным, поверить в то, что Сей Беспредельный Владыка не презирает нас (Мф. 18, 10). Как это ни странно, но когда мы обращаемся к Нему в истинной, то есть покаянной, молитве, то Он выбегает нам навстречу (Лк. 15, 20) и любовно объемлет нас Собою...

…Я исхожу из Откровения: человек создан «по образу и по подобию Бога» (Быт. 1, 26). Отсюда следует, что человек наделен потенциальной возможностью достигнуть подобия своему Творцу; что в самой природе человека заложена идея Абсолютного Существа, так что когда Бог Вседержитель входит в общение с духом человека, то сей последний может «узнать» Его, ибо Он родствен ему. Вводимый в сферу Ума Бога Творца, тварный дух человека начинает видеть Бога как Он есть в Самом Себе (1 Ин. 3, 2). Я избегаю сказать «наш ум», чтобы не породить недоразумения, приняв за ум — рассудок.

Наше первое движение — к Тому, Кто в начале. Наша установка —принять Его как основоположную Истину, независимо от того, совпадает или не совпадает такая Онтологическая Истина с нашими о Ней представлениями. И великою бывает наша радость, когда данные откровения (1 Ин. 1, 5; 1 Ин. 4, 13, 16) подтверждаются ниспосланным нам видением, а именно, что мы созданы по образу Бога: Он является нам как Бог любви, и мы живем Его внутри нас как абсолютную гармонию и начинаем поклоняться Отцу в духе и истине (Ин. 4, 23–24).

Если говорим, что не имеем греха — обманываем самих себя, и истины нет в нас (1 Ин. 1, 8). Отсюда, только покаянная молитва соответствует истине о нас. Сей момент я не перестаю подчеркивать: предстоя Отцу Небесному в сознании себя грешником, становимся мы в план Истины Божией. Чем глубже переживаем мы наш грех, как поразившую нас смерть, тем полнее предаемся мы Богу в молитве и Его животворящею силою вырываемся из тисков времени и пространства. Да простит меня Господь и да не осудят меня строго мои братья: так было со мною. И потому, читая послания апостола Павла, я предполагаю, не скрою, с уверенностью, что и ему были даны видения и откровения Господни (2 Кор. 12, 1–6) в его раскаянии пред Христом с сильным воплем и со слезами: тогда был он услышан за свое благоговение (Евр. 5, 7).

Архимандрит Софроний (Сахаров)