Святитель Филарет на Московском подворье

Свято-Троицкой Сергиевой Лавры

Ко времени прибытия святителя Филарета в Москву будущая резиденция его по-прежнему имела вид обширной усадьбы, расположившейся на левом берегу Неглинной и питаемых ею Самотечных прудов. Близ западной ограды подворья, над крутым берегом пруда возвышалась богато изукрашенная резным узором белокаменная Троицкая церковь.

Поселился святитель на втором этаже бывших архимандричьих, а ныне уже архиерейских палат. Личные покои его (планировка их и до настоящего времени сохранилась практически в неизмененном виде), небольшие, скромно обставленные, занимали восточное крыло здания. Моленная, спальня, рабочий кабинет, буфетная и гардеробная — ничего лишнего.

Тут же, рядом со святительскими покоями, располагались канцелярия, две комнаты секретаря и комната келейника. Остальные, большие по площади помещения: передняя, зала, гостиная и другие предназначались для приема многочисленных посетителей. В западном крыле находилась домовая церковь.

День владыки неизменно начинался утренним богослужением в домовой церкви. После утрени и обедни — чай. Затем служебные занятия, продолжавшиеся до двух часов дня: ни одной бумаги митрополит Филарет не подписывал, не ознакомившись тщательнейшим образом с ее содержанием. В два подавали обед, очень легкий и неизысканный. «Трапеза его всегда скудная и убогая, всегда без вина. Мало рыбы, мало хлеба, мало простых земли произведений, мало воды с чаем — сие довлело к поддержанию его тела порабощенного духом»,— вспоминает о святителе архимандрит Григорий, часто посещавший его на подворье...

...Современники святителя единодушно поражались его работоспособности. Ежедневные и ежечасные труды прерывались лишь для богослужений. Их митрополит Филарет никогда не пропускал. Если был здоров, служил сам, когда болел, молился в алтаре при служении заменявшего его в таких случаях подворского эконома. Казалось бы, при таком обилии дел по управлению епархией, при «таком долгом дне и такой короткой ночи», когда мог находить митрополит время еще и для приема посетителей, страждущих, чающих исцеления, жаждущих слышать от него слово утешения и назидания, просто желающих получить от него благословение? Но время находилось (бывали случаи, когда владыка не отказывал в приеме даже в два часа пополуночи), и не было различия между знатными и простыми, богатыми и бедными. Приемы эти по своему характеру разделялись на официальные, посвященные решению различного рода деловых вопросов, и неофициальные — «домашние».

Официальные назначались, как правило, на первую половину дня — с 9 утра до 2 часов пополудни. Святитель встречал посетителей в приемном покое, одетый в рясу, голову венчал белый митрополичий клобук. По заведенному порядку дважды в неделю являлись к нему викарии Московской епархии с рапортами и отчетами, еженедельно — ректоры духовных школ. Приходили с отчетами благочинные, священники — с образцами проповедей, произнесению которых митрополит Филарет придавал всегда большое значение.

Круг посетителей его, впрочем, был весьма широк и разнообразен и отнюдь не ограничивался людьми духовного звания. Политики, ученые, писатели и поэты — кто только не навещал природного Патриарха на Троицком подворье! Архимандрит Григорий, приехавший поздравить митрополита с днем его Небесного покровителя 1 декабря 1839 г., обнаружил, что экипажи вельмож «запрудили Троицкую улицу и площадь подворья». Не раз удостаивалась скромная митрополичья резиденция и посещения членов царской фамилии...

...Перечислить все случаи его помощи, милости к пасомым, благотворного влияния на их судьбы, его попечения о них, отнюдь не возможно. Рука святителя щедро одаривала обездоленных, слово его целительным теплом врачевало скорбные души...

Священник Шаров вспоминает, как явившийся в неурочный час к митрополиту на подворье офицер обратился к нему с просьбой дать заимообразно две тысячи рублей. Не спросив причин, имени или хотя бы места службы просителя, владыка дал ему просимую сумму. Офицер вернул долг через два года, признался в растрате и в том, что спасен был владыкой от позора и смерти.

В 1841 г. священнику Бронницкого уезда, пострадавшему от пожара и пришедшему к нему за помощью в чужой старой рясе, святитель Филарет не только помог деньгами, но и подарил собственную шерстяную рясу, сказав: «Вот тебе ряса от меня, я вижу, на тебе чужая».

Вообще, как характерную черту святителя владыка Иоанн (Сны-чёв) отмечает его обыкновение отнюдь не считать своих денег и даже не касаться до них. Финансами при нем заведовали частью Лавра, частью эконом подворья, частью секретарь. Между тем, из собственных средств святителя «почти ежедневно... выдавались пособия не только в Москве, но и рассылались повсюду.

«Когда митрополит возвращался откуда-нибудь,— вспоминает Н. Гиляров-Платонов,— его большей частью дожидались уже нуждающиеся во вспоможении, и Святославский (секретарь святителя) был обыкновенным раздателем милостыни». Но была и другая причина, побуждавшая людей постоянно прибегать к святителю Филарету в своих скорбях, телесных и душевных недугах: если подвиг внутреннего делания его был в полном смысле этого слова тайным, то слава замечательного молитвенника — совершенно явной...

«У Троицы на Самотёке...»