Беседа с
афонским отшельником об Иисусовой
молитве:
плоды молитвы
Монах, привыкший
понуждать себя, чувствует Божественное
утешение. Христово присутствие,
излучающее сладостное безмятежие,
нерушимый мир, глубокое смирение,
неутолимую любовь ко всем. Утешение от
этого Божественного присутствия нельзя
сравнить ни с каким человеческим. Я знал
подвижника, который тяжело заболел и
отправился в больницу на лечение. Лучшие
врачи, питавшие к нему уважение, облегчали
ему страдания. И вот он поправился,
поблагодарил их и возвратился в свою
келлию. Однако в скором времени ему
стало хуже, и, поскольку он жил отдельно,
братия не знали об этом. Он тяжко страдал,
но чувствовал такое утешение от Бога,
которое не сравнимо ни с вниманием и
человеколюбием врачей, ни с действенным
эффектом лекарств. Такого покоя он
никогда прежде не испытывал. Вот почему
некоторые пустынники тщательно избегают
человеческого утешения (что совершенно
непонятно для мирян, преданных мирской
жизни), чтобы ощутить дивную сладость
и неутолимую радость Божественного
утешения...
Человек приобретает
безмятежие в скорбях, которые доставляют
ему ближние. Он пребывает на небесах
духовной жизни, куда не достигают стрелы
людей земли. Он не только не испытывает
притеснений, но даже не замечает их
вовсе. Для него не существует скорбей,
происходящих от клеветы, преследований,
пренебрежения, осуждения,— одна лишь
печаль о падении брата.
Митрополит
Иерофей (Влахос)
|