О Божественной литургии: ветхозаветные прообразы

Ангел клещами берет угль огненный, прообраз и образ духовного огня — Христа. И этот угль очистил уста пророка, чтобы сделать их устами Бога. Верующий, приступающий к Чаше жизни, «радуясь и трепеща», причащается огня духовного, Который очищает все его существо, попаляет скверну и неизреченно орошает его (из молитвы ко Святому Причащению). Причащающийся Угля Христа становится не просто устами Божиими, но богоносным и христоносным.

Жертва Христова —  это и чистая жертва, о которой говорит пророк Малахия: От востока солнца до запада славно имя Его во языцех, и на всяком месте приносится каждение имени Моему и жертва чистая (ср.: Мал. 1, 11).

Все эти прообразы — события и пророческие слова — предызображают Таинство Божественной Евхаристии. В каждом из этих событий имеются детали, которые напоминают нам Евхаристическое приношение. Хлеб и вино Мелхиседека, принесение Авраамом в жертву возлюбленного и единородного своего сына, жертвенник и ангельское служение в пророческом видении, угль — посредством этих деталей создается образ Святого Приношения.

Однако истинный смысл этого образа не был открыт в Ветхом Завете. Образ этот был сенью (тенью, прообразом) будущих благ, присутствие которой никогда не могло сделать совершенными приходящих с ними (Евр. 10, 1). Назначение сени — возвестить грядущую истину. Благодаря Воплощению Слова люди, сидящие во тьме, видели свет великий (ср.: Мф. 4, 16). Христос блистанием пришествия Своего «просветил концы мира». Древнее обновилось, тленное стало нетленным, смертное — бессмертным. Пришествие Света жизни (Ин. 8, 12) разрушило сень (покров) смерти (Мф. 4, 16): «Ныне вся исполнишася света» (пасхальный канон). Все облекается в свет и истину. Ожидаемое спасение становится исторически совершившимся событием.

Иеромонах Григорий