Удивительным образом переплетаются московские хороводы дорог. Бодрящее солнечным ветреным морозцем утро обретения главы Иоанна Предтечи открылось полнотой Литургии на Подворье. Наверное, в такой же холодный день полтора столетия назад обнаружил здесь, у Митрополичьих палат, Филарет (Дроздов) полузамёрзшего мальчика, уснувшего под рогожей обоза, что собирал одарённых отроков по окрестным сёлам для обучения клиросному пению. Уже юношей понес он служение Богу в Чудовом монастыре Кремля, женился, поселился рядом с Подворьем, и стал отцом многодетной семьи, в которой родился и вырос добрый и любящий московский батюшка – святой праведный Алексий Мечев, чье имя слышим мы на каждом Всенощном бдении под воскресенье. Сегодня нас ждет знакомство с храмом святителя Николая в Кленниках, где нес он свое непростое служение Богу и людям в самые тревожные годы 20-го столетия.

Дети с интересом слушают рассказ нашего экскурсовода о том, как юноша Алексий внял матушкиным наставлениям о выборе священнического пути в жизни, взамен выбранного им служения врача. При посещении иконописных мастерских настоятель храма задал детям вопрос: что сложнее всего в жизни? Ответы детей объединились в устах батюшки в два емких понятия – молитва Богу и послушание родителям. Этот дух молитвы и послушания и сейчас живет в этом старинном особнячке, где в маленькой комнатке на втором этаже утешал, наставляя и ободряя исстрадавшиеся души этот московский старец, принявший после смерти своей любимой матери по послушанию от св. прав. Иоанна Кронштадтского разделение и несение чужой боли и скорби в своем сердце в подвиге старчества. Беспроводным телеграфом мысленного молитвенного сообщения называли его общение с Оптинскими старцами… Доброта батюшки выражалась и в организации приходской школы для девочек, многие из которых пронесли в своём сердце этот удивительно мягкий свет его глаз, и стали впоследствии монахинями различных обителей…

Двадцать ступенек по лестнице машины времени – и мы оказываемся в свечении кружевных рушников на железной кровати, в залитом солнцем двадцатых годов прошлого века. Икона святителя Николая, хранящая в себе антиминс все время комсомольской оккупации храма, и сейчас висит над кроватью святого Алексия, рядом с украшенной дарами келейной иконой Божией Матери.

С поклоном входим в тихий полумрак нижней части храма святителя Николая. Здесь источают радость нетления мощи св. праведного Алексия Мечева, и словно сквозь толщину столетия слышно, как ежедневно служит отец Алексий, как поет одна матушка на клиросе в пустом храме. Сейчас всё иначе. Наверно нам, сегодняшним, не дано ощутить всей той глубины одиночества, и до конца не осознать этого подвига веры в Бога, надежды на Церковь и любви к людям…

До начала молебна святому есть время познакомиться с местными достопримечательностями. Это, конечно, чудотворная икона Божией Матери с таким же послойным покровом как и образ, хранящийся в Третьяковской галерее, и старинная роспись восемнадцатого века в купольной его части, и икона «Всякое дыхание да хвалит Господа», которую создали местные иконописцы с изображением животных, о которых упоминается в Священном Писании. Маросейка и иконы – это понятие составляет теперь неразрывное целое в представлении многих поколений иконописцев. На стенах храма – написанные в традициях иконописной школы Троице-Сергиевой Лавры изображения святых.

Перед выходом надолго задерживаемся у картины Страшного суда на западной стене. Детские взгляды проходят сквозь стены – в далёко, которое может быть как тяжким, так и прекрасным. Где окажемся – всё зависит от нас. Главное – не отпустить Его любящую руку, не потеряться в суете мира, и всегда помнить – Он нас ждет. В храме и в сердце нашем.

Лариса Ермакова