О Божественной литургии

Литургия — бесценный дар человечеству: через нее мы познаем от века сокровенную тайну распятия любви Божией; в ней мы переживаем действенно образ Воскресения; через нее мы восходим на гору созерцания славы Преображения; она утоляет жажду духа иною водою, текущей в жизнь вечную (Ин. 4, 14). Вкушавшие манну в пустыне умирали, ядущие же Хлеб, сходящий с небес, живы будут во веки (Ин. 6, 58). Служители Нового Завета, закрепленного Кровью Христа, свободны от древнего покрывала (ср. 2 Кор. 3, 12–18) и открытым лицом приносят прошения свои пред Лицо Отчее. Храм, где совершается литургия, есть преддверие Святого Царства, пребывающего на небесах. Сие служение для нас является источником непорочного наслаждения. Совершитель Таинства литургии стоит в непосредственной близости к Сыну Божию, Который есть «исполнение Закона и пророков» (литургия Иоанна Златоуста), чрез Которого мы стали обладателями глаголов вечной жизни (Ин. 6, 68).

Встреча вплотную с Единородным Сыном Отца не безболезненна для растленных грехом; она поражает нас, казалось бы, до последнего уничтожения, но она же затем перерождает нас уже в свободе от греха, приобщает нас богочеловеческой универсальности Христа, доводя в нас образ Божий до совершенства.

Иерей, совершающий литургию, как и присутствующие верующие, научается жить в двух планах, по примеру Самого Христа: пребывать духом в сфере Божественной и вместе тесно соучаствовать в трагических судьбах вселенной... Необходимо всем нам такое погружение в литургию, чтобы ее вечная реальность стала сопутствующей нам в нашей повседневности; чтобы священническая молитва стала нашей природой, чтобы мы воистину соделались царями и священниками Богу, независимо от того, из какого мы колена и языка, и народа и племени... (Откр. 5, 9–10)…

…К этому переходу из временной последовательности приготовляет нас Божественная литургия. Ее полнота захватывает нас всецело, настолько, что когда я был в пустыне и служил один, имея только одного монаха на клиросе, который приходил ко мне, чтобы отвечать на прошения ектений, читать послание апостолов да и прочее вспомогательное участие, заменяющее народ, то ни я, ни тот монах никогда не испытывали какого бы то ни было недостатка: весь мир был там с нами; мир и Господь; Господь и вечность. Этот пустынный опыт научил меня молиться священнической молитвой и с народом, и без его видимого присутствия…

По существу нет иной литургической Чаши, кроме той единственной, которую принес Сам Господь перед исходом Своим на Искупительную Жертву. Он один есть воистину Перво-Священник. Его благоволением литургия, будучи неповторимою, в веках повторяется... Сионская горница дивным образом расширяется, чтобы стать доступною все новым и новым поколениям верующих в Него (Ин. 17, 20). Чрез Святое Причастие Христос собирает преданных Ему в то единство, которое задано нам Творцом нашим: созданный по образу и по подобию призван к единству по образу Святой Троицы: Отче Святый! Соблюди во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы (Ин. 17, 11).

Архимандрит Софроний (Сахаров)